Эпоха авангарда создала новый тип архитектуры — функциональной и лаконичной. Как рассчитывали архитекторы, здания, избавленные от всего лишнего и рационально организующие пространство, помогут сформировать нового человека — максимально продуктивного и чувствующего себя частью большого сообщества. Рассказываем о пяти авангардных жилых домах, построенных в Москве в конце 1920-х — начале 1930-х годов.
Одним из ярких образцов жилья нового типа стало общежитие Текстильного института, построенное в 1929-1931 гг. архитектором Иваном Николаевым как дом-коммуна. Оно находится на пересечении 2-го Донского проезда и улицы Орджоникидзе, сейчас там живут аспиранты МИСиС. Конечно, современный быт общежития сильно отличается от заявленного в проекте, но все же дух авангарда полностью никуда не исчез.
Комплекс состоит из трех соединенных корпусов: жилого, санитарного и учебного. Для жилого корпуса использован стальной каркас, для остальных — железобетонные. Архитектура не просто учитывает, а скорее программирует распорядок дня студента. Путь из спального корпуса ведет в санитарный, где на каждом этаже имеются широкие балконы для зарядки, а оттуда — в учебный, где на первом этаже устроена столовая. В жилом корпусе были оборудованы спальные кабины 2,3*2,6 метров, рассчитанные на двух человек. Предполагалось, что там студенты будут только спать, поэтому запрещалось хранить в комнате личные вещи и находиться в течение дня. От коридора комнату отделяли раздвижные двери — для экономии пространства.
В учебном корпусе расположены библиотека и залы для занятий. Для равномерного освещения применялся принципы промышленной архитектуры — шедовые фонари, выходящие на север. На антресолях размещались кабинки для индивидуальных занятий. Перемещаться между этажами в учебном корпусе можно по треугольному в плане пандусу (сейчас рядом встроен лифт). А еще одна важная авангардная деталь – плоская кровля-терраса.
По мысли Николаева, в общежитии должен был возникнуть совершенно новый быт — максимально коллективный и отточенный до мельчайших деталей. С одной стороны, эксперимент на студентах сулил успех, ведь у них еще нет ни личного имущества, ни семей, ни большого жизненного опыта. В то же время студенчество известно своим свободолюбием, поэтому многие правила (например, запрет на хранение личных вещей в спальне) игнорировались уже в первые годы.
Кстати, проникнуться духом коммуны можно на нашей экскурсии по дому-комунне на Орджоникидзе.
Перед тем, как построить легендарный дом Наркомфина, Моисей Гинзбург спроектировал его прообраз — дом Госстраха на Малой Бронной. Для архитектора, разрабатывавшего новые типы жилья, этот дом стал первой экспериментальной площадкой.
Здание совмещает разные типы пространства: комфортабельные квартиры, общежитие на крыше, терраса для прогулок, магазин на первом этаже. На каждом этаже по четыре квартиры разной планировки, в каждой есть своя кухня и раздельный санузел. Сохраняются многие дореволюционные принципы: например, двухстворчатые входные двери и просторные передние. Общежитие наверху имело выход на плоскую эксплуатируемую кровлю.
Главным выразительным элементом фасада становятся балконы: часть имеет глухие бетонные бортики, часть — открытые металлические. В угол дома врезаны окна, выходящие на две стороны.
Жилой дом Наркомата финансов РСФСР — самый эффектный авангардный дом в Москве. Он построен на Новинском бульваре в 1928-1932 годах архитектором Моисеем Гинзбургом совместно с Игнатием Милинисом. Заказчиком выступил нарком финансов Николай Милютин — страстный поклонник новой архитектуры.
Комплекс представляет собой дом переходного типа: в одном здании спроектированы и отдельные квартиры, и общежитие. Но в отличие от домов-коммун здесь в приоритете было именно комфортное жилье без излишеств, но со всем необходимым.
Дом Наркомфина одним из первых реализовал пять принципов современной архитектуры (раньше самого сформулировавшего их Ле Корбюзье). Он стоит на ножках, имеет свободный фасад и планировку, ленточные окна и плоскую эксплуатируемую кровлю. Главная находка Гинзбурга — ячейки типа F. Это двухуровневые квартиры, попасть в которые из общего коридора можно либо вниз, либо вверх по лестнице. Кроме жилых комнат, в них есть небольшие санузлы. Благодаря удачной компоновке ячейкам хватает естественного освещения и проветривания. Сочетание цветов для окрашивания стен внутри дома подбирали специалисты из Баухауса.
В отдельном хозяйственном блоке были спроектированы столовая и библиотека. В расчете на общее пространство для приема пищи в квартирах не было кухонь, а лишь кухонные элементы — компактные шкафы. На плоской эксплуатируемой кровле располагалось общежитие, а также пентхаус наркома Милютина.
Жилой комплекс на Гоголевском бульваре был построен по проекту группы архитекторов — сотрудников секции типизации Стройкома РСФСР. Коллективом руководил Моисей Гинзбург, параллельно курировавший строительство дома Наркомфина на Новинском бульваре.
По сути комплекс стал экспериментальной площадкой, где архитекторы на себе испытывали новые принципы коммунального хозяйства. Среди жильцов были Иван Леонидов, Игнатий Милинис, Андрей Буров, Михаил Барщ и их коллеги. Жилой комплекс РЖСКТ «Показательное строительство» состоит из двух жилых корпусов и одного корпуса общественного назначения.
В доме применены компактные двухуровневые ячейки F, выходящие на две стороны корпусов. В расчете на питание в столовой здесь, как и в доме Наркомфина, нет полноценных кухонь, а лишь специальные шкафы с основным кухонным оборудованием. В коллективном пользовании находились плоская крыша-терраса и переход-мост между корпусами. В общественном корпусе располагалась мастерская Гинзбурга, где работали и многие другие архитекторы. Вообще, между ними установились отношения практически на уровне коммуны: архитекторы жили на одном этаже и много времени проводили вместе.
Этот дом, построенный на Рождественке в начале 1930-х, также фигурирует в документах как здание треста «Хладострой». Его спроектировал Николай Колли, параллельно работавший вместе с Ле Корбюзье над зданием Центросоюза на Мясницкой.
Дом «Изотерма» спроектирован как здание смешанного назначения с квартирами и конторскими помещениями. Для жителей предполагалось обустроить прачечные и столовую. Строительство велось по актуальной в те годы системе кооперативов. Пайщики вносили часть средств, остальное за них платило государство.
Минимальными средствами зданию придан интересный объем. Особенное внимание привлекает скошенный угол: верхние этажи как бы нависают над улицей наподобие эркера. Лестничный блок, выходящий во двор, представляет собой остекленный цилиндр. Фасад, выходящий на Рождественку, интересен ритмом окон. Чем выше этаж, тем меньше и чаще расположены окна. Верхний этаж вообще напоминает декоративный фриз.
* * *
Сегодня судьба авангардного жилья складывается по-разному. Многие дома нуждаются в капремонте, некоторые вообще решено снести, и это очень грустно. Но, к счастью, есть и позитивные истории: дом-коммуну Николаева недавно реконструировали, а дом Наркомфина вообще получил научную реставрацию. Надеемся, что каждый пример бережного отношения к авангардному наследию будет привлекать к нему больше внимания и мотивировать девелоперов и инвесторов сохранять эти памятники.
Москва глазами инженера
